«Золотой саксофон России» — Алексей Семенович Козлов
родился 13 октября 1935 года в Москве в музыкальной семье. Мать была
теоретиком и преподавателем музыки. Прадед по материнской линии, П.И.
Виноградов, был протоиереем и ключарем Успенского собора Московского
Кремля.
Вот что говорит Козлов о начале своего джазового
пути: «Я начал играть в 1957 году, в памятные дни Всемирного фестиваля
молодежи и студентов в Москве. Здесь я увидел много джазовых групп,
впервые услышал игру великолепного английского саксофониста Джо
Темперли. Я много' знал о джазе, но не думал, что когда-нибудь сам буду
играть. Это казалось мне очень сложным, почти недоступным. И вот на
фестивале молодые джазмены, мои сверстники, впервые показали мне, как
держать саксофон, как на нем играть. Я начал с азов, увлекся, да так —
что на всю жизнь. Я учился ощупью, не по учебникам (их не было в то
время), а наживых примерах. Ориентировался прежде всего на наших
саксофонистов — Гараняна, Зубова. Их опыт прибавил мне смелости. Но я
понимал: то, что я делаю, — наивно. У многих из нас, молодых музыкантов,
уровень тогда был невысок. Но зато энтузиазма — хоть отбавляй. Мы все
так начинали».
Встречи советских музыкантов со своими иностранными
коллегами на джазовом конкурсе Всемирного фестиваля молодежи и студентов
оказали большое влияние на дальнейшее развитие джаза в нашей стране.
В 1961 году Козлов принимает участие в создании
первого в СССР джазового кафе «Молодежное», где играет со своим
квинтетом до 1966 года. В 1962 году этот ансамбль впервые представлял
советский джаз на зарубежном фестивале «Джаз-джембори» в Варшаве. Козлов
играл на саксофоне-баритоне. В программе советских джазменов впервые
прозвучала пьеса «Господин Великий Новгород» А. Товмасяна. Фирма
«Польские награния» выпустила две пластинки с записями фестиваля.
В том же памятном 1962-м Козлов окончил Московский архитектурный институт.
В 1964 году первую джазовую запись на гибкой
пластинке «Квинтет А. Козлова» выпустил журнал «Кругозор», затем вышли
записи «Квартета» на виниловых пластинках: «Джаз-65, 66, 67».
С конца 1966 по 1968 год Козлов работал в оркестре
«ВИА-66» под управлением Юрия Саульского. «Овладевая тем или иным
стилем, — пишет Саульский в своей книге, — А. Козлов делал это
фундаментально, подводя каждый раз теоретическую базу, объясняя и
доказывая преимущество именно этого, а не какого-либо другого
направления современного джаза. Так, в 60-е годы, после увлечения стилем
бибоп и знакомством (во время работы в оркестре ВИА-66) со спецификой
биг-бэнда и аранжировкой для него, молодой музыкант уделяет большое
внимание модальному джазу, возглавят ряд ансамблей и групп, играющих в
этом стиле. Тогда же, наряду с интерпретацией джазовой классики и
музыки, характерной для новых веяний в джазе, А. Козлов пишет первые
собственные композиции для биг-бэнда и различных видов комбо. В этих
композициях чувствовалось, что их автор хорошо осведомлен обо всем, что
происходит в мире современного джаза; вместе с тем в его музыке
проявлялись и индивидуальные черты — как в тематизме, так и в
конструктивных элементах, в форме».
На рубеже 1960-х-1970-х годов происходит постепенное
сближение джаза и рок-музыки. Становится ясно, что джаз и рок близки
друг другу. Проходит еще несколько лет, и джаз-рок и стиль «фьюжн» стали
объективной реальностью.
«В 1972 году я поехал на фестиваль в Будапешт, —
рассказывал Козлов. — Здесь я увидел одну рок-группу с хорошей звуковой
аппаратурой. Как ни странно, вся эта музыкальная сверхгромкость меня не
испугала. Наоборот, даже привлекла, как новое эстетическое явление. Я
решил в нем разобраться.
В том же году на московском джазовом фестивале,
проходившем в „Ударнике", я вывел на сцену несколько необычный состав,
более похожий на камерный оркестр — были в нем скрипка, виолончель,
контрабас. Сам я играл на саксофоне-альте, имитируя альт струнный.
Именно тогда я написал несколько „псевдострунных" пьес. Любителей
традиционного джаза эта музыка шокировала, они говорили, что джаза здесь
нет. И правда, расслышать джаз было нелегко. Но он все-таки существовал
— как контекст. Вот что важно — джазовый контекст! Это был мой первый
шаг к джаз-року. Современная музыка характерна тем, что в ней можно
использовать все, что угодно, любые средства и приемы, если это
поставлено в единый контекст, объединено общей художественной задачей. Я
вдруг понял, что мои скачки из одного стиля в другой, в чем меня
нередко упрекали даже друзья, теперь могут мне пригодиться для работы в
современном джаз-роке».
В 1973 году, на базе экспериментальной джазовой
студии ДК «Москворечье» Козлов начинает собирать молодых музыкантов,
получивших опыт в самодеятельных рок-группах. Он задумывает создать
принципиально новый по стилю ансамбль, где бы соединились свойственное
молодежи чувство рок-музыки и его собственный большой джазовый опыт.
Козлов вспоминает: «Уровень музыкальной подготовки
играющих в этих группах был невероятно низок. Они и держались вместе
прежде всего по причине своей профессиональной слабости; не зная
музыкальной грамоты и нот, играя по стереотипам, лишь заучивая наизусть
скопированные партии, они не могли столь легко входить в творческий
контакт с новыми музыкантами, как это удавалось опытным джазовым
исполнителям. В конце концов, после долгого отбора, я собрал ансамбль из
студентов Московской консерватории и Гнесинского института. Солидный
профессиональный уровень музыкантов позволил мне быстро найти с ними
общий язык».
Довольно скоро «Арсенал», названный «джаз-рок-ансамблем», становится профессиональным коллективом.
«В 1976 году „Арсенал" взяли на работу в
Калининградскую областную филармонию, — рассказывает Козлов. — Стало
ясно, что на нас можно хорошо заработать. График концертов планировался
на два года вперед исходя из нормы — 13 концертов в месяц (меньше
невыгодно, а больше — запрещено, чтобы мы не обогатились). За 15 лет
работы график ни разу не нарушался, более того, я знаю случаи, когда
конфликты с руководителями популярных групп или с поп-звездами
заканчивались плачевно для крупных администраторов из филармонии. Кроме
того, существовала и практика „левых" концертов, в которых
использовались популярные артисты советской эстрады минуя
государственные организации. Гонорары здесь превышали советские ставки
во много раз. За легендарными „левыми" администраторами гонялось ОБХСС,
периодически кто-то из них садился в тюрьму, кто-то выходил, но концерты
продолжались. Эти люди были гениями советского подпольного менеджмента и
заслуживают памятника от своих продолжателей».
На «Джаз-Джембори» 1978 года в Варшаве критика
высоко оценила в игре «Арсенала» интересную разработку
национально-стилевых элементов музыки, особенно русской. Известный
польский певец Чеслав Немен писал, что он почувствовал в исполненных
ансамблем пьесах родство с музыкой Сергея Прокофьева.
После Польши последовали выступления на
«Джаз-Уикэнд» (Венгрия, 1979), «Берлинер джаз-таге» (Западный Берлин,
1980), «Неделе джаза» (Братислава, ЧССР, 1980). Участвовал «Арсенал» и в
отечественных джаз-фестивалях в Риге (1976), Тбилиси (1978), Москве
(1978), а также фестивалях искусств «Киевская весна», «Белая акация»
(Одесса), «Звезды над Самаркандом» (1979) и в культурной программе
Олимпиады-80.
В 1980 году увидели свет сольные диски «Арсенала»
фирмы «Мелодия». С конца 1970-х годов в концертных шоу-вечерах
«Арсенала» стали появляться стилизации под танцевальную музыку
1920-х-1930-х годов. Первая такая композиция — «Рэггайм» была сыграна
Козловым в 1979 году.
«Рэггайм — стиль фортепианной легкой музыки,
трансформировавшейся в конце XIX века из бытовых танцев — полек, галопов
и маршей, — пишет А.Е. Петров. — Он отличается ровным, чеканным ритмом
левой руки пианиста и острыми, синкопированными фигурациями в правой;
отсюда само название жанра: рэггайм, то есть „рваный", или
„дергающийся", ритм. Козлов очень остроумно обыгрывает его синкопы. Еще
более комичными выглядят у него „шаги" басов, так как он вводит
совершенно немыслимые для традиционного рэггайма нечетные размеры,
например трехдольные, — музыка начинает как бы „прихрамывать", припадать
на одну ногу. В другом месте введен период на 15/4, будто кто-то
ошибается и недоигрывает обычный 16-дольный рисунок».
В загадочный и тревожный мир уводит другая
композиция Козлова начала 1980-х годов — «Фокстрот», написанная с
использованием мелодии датского трубача Палле Миккельборга «Каменный
лес».
Как отмечает А.Е. Петров: «В „Фокстроте" два
контрастных образа. Первый погружает в мир ностальгических звучаний 30-х
годов: мерно проигрывается грустно-веселая тема, то
легкомысленно-мажорная, то таинственно-минорная.
Но вот саксофонист чуть прибавляет темп. Потом
играет еще быстрей. И еще… Мягкое пританцовывание переходит в
стремительный, вихревой полет. Но солисту и этого, кажется, мало: еще
скорей, еще жарче, вперед, вперед! В импровизации саксофона, словно во
сне или в кино, мелькают обрывки мелодий, знакомые и незнакомые темы,
клочки напевов и популярных когда-то модных танцев. Но несмотря на все
свое якобы веселье, звучат они как-то нехорошо и неуютно. Мало-помалу
рисунки начинают деформироваться, а веселая улыбка превращается в
откровенную гримасу. Танец доходит до запредельного темпа — быстрей
играть просто нельзя! — и в этот момент „фокстрот" сам собой
разрушается…
Пауза. И возвращение к исходному медленному неспешно
плывущему ритму, репризе щемящей, грустно-веселой или весело-грустной
темы. В этой композиции Козлов далек от любования прекрасной идиллией.
Он знает, что идиллии не было. Так что же было? Смутное чувство
опасности. В „Фокстроте" Козлов, как мне думается, стремится передать
определенную эпоху — предгрозовую атмосферу конца 30-х годов, когда
стали различимы первые сполохи грядущего военного урагана, когда
возникло ощущение надвигающегося катаклизма…»
В 1983 году музыкант делает шаг к своей давней мечте
— созданию джазового театра. «Арсенал» показывает отделение концерта
как непрерывную серию театрализованных музыкальных миниатюр. Главный
«герой» каждой из них — импровизирующий солист-инструменталист. Соло же
его подчинено определенному сюжету. Это можно определить по названию
композиций — «Путешествие на корабле», «Жизнь манекенов», «Прогулка».
В перестроечные годы к Козлову приходит официальное
признание — в 1991 году увидели свет компакт-диски «Алексей Козлов и его
группа „Арсенал"», «Неизвестный „Арсенал"». В 1989 году вышла его
первая книга «Рок-музыка: истоки и развитие». В 1998-м была опубликована
его автобиографическая книга «Козел на саксе». Алексей Семенович женат.
Его сын Сергей стал одним из лучших кинооператоров России.
«Может быть, я пытаюсь выдать желаемое за
действительное, — говорит Козлов, — но есть подозрение, что в ближайшие
годы мы станем свидетелями и участниками возрождения концертной практики
в России. Конечно, на новой финансовой и организационной основе, как
это и происходит уже во многих регионах. Пока это носит более общий
характер фестивалей искусств, тематических фестивалей (джаза, авторской
песни, камерной или симфонической музыки) и держится на солидном
спонсировании местными магнатами и администрацией городов Пока местные
филармонии скованы дурацкими финансовыми ограничениями в проведении
коммерческих концертов и отдают всю инициативу в руки частных дельцов,
заинтересованных лишь в личной выгоде. Но надежда есть, и, как ни
странно, на народ, на наш оболваненный народ, который накушается дешевой
поп-баланды вдоволь и захочет чего-то более питательного, вкусного и
натурального. И не под фонограмму.
Публика вновь придет на концерты и будет платить
свои кровные, честно заработанные деньги за честный труд артистов,
занявших вновь свое достойное место на сцене».
Дорогие друзья! Мы
всегда с большим интересом читаем ваши отзывы к нашим публикациям. Если вам понравилась новость "Алексей Козлов", оставьте свой отзыв. Ваше
мнение очень важно для нас, ведь оно помогает делать портал MyCelebrities.Ruинтереснее и
информативнее.
Не знаете, что написать? Тогда просто скажите «СПАСИБО!» и не
забудьте добавить понравившуюся страничку в свои закладки.